Как Михаил Муромов угодил за решетку

Как признавался сам исполнитель хита «Яблоки на снегу», в молодости он занимался не только музыкой. За считавшуюся преступной в советские годы деятельность Михаилу Муромову грозил внушительный срок. Несмотря на то, что ему удалось избежать серьезного наказания, за решетку певец все-таки попал.

По словам Муромова, несмотря на то, что в свое время он окончил институт и получил диплом биохимика, приносить в дом деньги он начал еще до поступления в вуз, будучи 16-летним школьником. На заработанные средства уже на первом курсе института Михаил обзавелся собственным автомобилем. Тогда же в конце 60-х годов Муромов занялся и так называемой «фарцовкой», то есть перепродажей дефицитных в СССР товаров, в основном, конечно, импортных. Муромов торговал модными тогда джинсами и водолазками, нижним бельем, обувью, грампластинками, радиоаппаратурой.

За подобный «бизнес» будущему вокалисту, впрочем, как и всем «фарцовщикам», грозил внушительный тюремный срок. Такого понятия, как «фарцовка» в уголовном кодекс РСФСР не было: это слово родом из сленга. А вот за спекуляцию, то есть за скупку и перепродажу чего-либо с целью наживы, в стране Советов было предусмотрено суровое наказание: согласно 154 статье УК РСФСР, до 7 лет лишения свободы с конфискацией имущества. Но Муромов «погорел» на более серьезном преступлении, за которое запросто могли и расстрелять.

Приятель уговорил Муромова заняться более выгодным делом — обменом валюты. И певец, на свою беду, согласился. Нарушение статьи 88 уголовного кодекса сулили еще большие неприятности вплоть до расстрела. В первый же день к Михаилу Владимировичу подошли трое иностранцев. По крайней мере, так думал Муромов. Едва он успел произнести по-английски: «Обмен денег», как «иностранцы» предъявили удостоверения сотрудников правоохранительных органов. Муромов бросился наутек.

Будущий артист был уверен в том, что легко оторвется от погони. Но не тут-то было: на Пушкинскую улицу (ныне Большая Дмитровка), где все происходило, стали выходить зрители расположенных на ней театров. Муромову бы смешаться с толпой, но он решил не останавливаться. Сквозь людской поток пробираться было сложно, поэтому молодой человек свернул в один из дворов, а там — тупик. Вдобавок ко всему Михаил оказал яростное сопротивление: сломал одному милиционеру нос, а другому — челюсть.

Все доказательства вины Муромова были, что называется, на лицо. Однако на судебном процессе Михаилу удалось так все обставить, что даже судья посоветовал ему выучиться на адвоката. Муромов сделал упор на то, что милиционеры, которые его задержали, были в штатском, а удостоверений их он якобы не разглядел, потому что к тому моменту на улице уже сгустились сумерки. Поэтому он, как будто не догадываясь о том, что перед ним самые настоящие стражи порядка, и избил «нападавших».

Муромова приговорили всего к 15 суткам ареста, которые он провел в довольно комфортных условиях. Дело в том, что Михаил увлекался не только музыкой, он еще и неплохо рисовал, поэтому начальник УВД попросил его изобразить карту Москвы, а также изготовить несколько агитационных транспарантов. В награду руководитель передал в камеру Муромова поднос с горой бутербродов, оставшихся после какого-то банкета.